– Уж не к Явану ли? – насмешливо спросила Эржбета. – Это он и есть, Яван – надежный человек?
– Нет, – ответила Мария. – Надежный человек живет нынче в доме Авраама. Он не родственник им. Ты его знаешь.
– Знаю?
– Да. Ты даже хотела его убить. Две попытки сделала, пока я тебя не отговорила.
Эржбета побледнела.
– Это что же, шутка такая?
– Нет.
– Немыслимо.
– Ничего. Привыкнешь.
– Нет, я его не возьму.
– Возьмешь. Нам действительно не на кого больше положиться. А он парень верный. Да и свердом вертеть умеет. Я тебе рассказывала.
– Не велика наука.
– Эржбета, не серди меня.
Эржбета несколько раз прошла по комнате.
– Я согласилась, что не буду ему мстить. Теперь ты хочешь навязать его мне в сопровождающие. Что дальше? Может, мне сразу от него ребенка родить?
– На твое усмотрение.
– Если он поедет со мной, я за себя не ручаюсь.
– Слушай, Эржбета. Он поедет с тобой. Вы догоните Васса, или найдете его в Константинополе, что вернее. Вы отберете у него все, что нужно отобрать. Также было бы хорошо, если бы Васс не мог ничего передать императору устно. А то ведь Базиль ему, конечно же, не поверит, но донос запомнит. Вы вернетесь в Киев, или в Вышгород – решишь сама, судя по обстоятельствам. Хартии принесешь мне. После этого можешь делать с сопляком все, что хочешь.
– Ты предоставляешь его мне, и я могу…
– Я сказала – все, что хочешь.
После некоторого раздумья, Эржбета решилась.
– Хорошо. Пусть так и будет.
– А теперь иди и прячься, пока есть время. Если нас схватят, меня запрут в светелке, а вот тебя…
– Да. Этой опасности подвергаются все, кто тебе служит, Мария.
– И я это ценю, – сказала Мария с разоружающей искренностью.
Эржбета поклонилась и вышла.
Мария подошла к окну. По коже побежали мурашки. Она была готова, но все равно испугалась. Впрочем, страх никак не повлиял на ее решимость. А испугаться было легко. Чуть ли не вся поверхность Днепра на подходе к Вышгороду покрыта была ладьями. И чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, кто именно пожаловал в Вышгород и с какой целью, на мачтах трех передних ладей развевались стяги Косой Сотни.
Болеслав и Святополк сели в повозку. Десять конных ратников пристроились по обеим сторонам. Возница хлестнул лошадь, и в этот момент у повозки отвалилось колесо.
День спустя Эржбета вернулась в Вышгород, наняв возницу с телегой в рыбацком поселке, располагавшемся в одиннадцати аржах выше по течению Днепра. День выдался теплый и солнечный. Зрелище было впечатляющее. Терем и пристройки сохранились, включая романскую башенку, служившую римско-немецким союзникам Марии часовней, зато мельница, дома, амбары и крог сгорели до тла. По пепелищу ходили с потерянным видом люди, тут и там раздавался плач. Где-то еще тлело и сыпалось, воздух пах едко и зловеще.
– Как хочешь, болярыня, а я дальше не поеду, – сказал возница. – Ни в Киев не поеду, ни здесь не останусь. У кого духу хватит на такое смотреть, болярыня…
Эржбета порылась в суме и протянула вознице кошель. Возница глянул в него и поразился.
– А… эта… – пробормотал он.
– Вылезай и иди домой. Это тебе за лошадь и телегу.
На то, что было в кошеле, можно было купить три лошади, а телеги, как известно, делаются бесплатно из старых брошенных ладей и кнеррир. Рыбак вылез и тут же быстро пошел обратно, почти побежал. Эржбета взяла вожжи и хлестнула лошадь.
Выехав из Вышгорода, она направилась на параллельный связной тропе хувудваг. Съехав в нужном месте на обочину, она сняла юбку, подтянула вверх рубаху, накинула сленгкаппу, а в голенище сапожка сунула нож. Продравшись сквозь заросли к тропе, она свернула на нее и вскоре вышла к Десне. Понтонный переход стоял нетронутый – возможно, был приказ его не трогать. Поправив нож в сапоге, закинув кожаный мешок за плечо, Эржбета ступила на шаткий настил и двинулась вперед. Миновав Десну, вскоре вышла она к подставе, вернее, к тому, что осталось от подставы. Стойла были повалены, стены сторожки разнесены в куски, а кровавые ошметки на двух близко друг к другу растущих березах и забрызганные кровью листья говорили о незавидной участи, постигшей сторожа. Люди под начальством у Добрыни служили особые. Всего этого вполне можно было ожидать. Эржбету зрелище не слишком впечатлило. Все это она уже видела раньше. Неприятно было лишь чувство потери – власти, сети ухищрений, связи, всего того, что они с Марией и Святополком планировали когда-то вместе. Стараешься, делаешь, а потом приходят горлохваты и в один день уничтожают все. Свиньи, смерды тупые. И даже одну из лошадей убили – зачем? Она бы им самим пригодилась.
Ладно. Надо перебираться на другой берег Днепра, а как стемнеет, идти в Киев. И ждать до завтрашнего вечера, как договорились. Если Марию отпустят, она даст знать.
***
Пока вышеописанные исторические события занимали все внимание их участников, другие, менее приметные, более повседневные события шли нестройной группой из прошлого в будущее. Ремесленники думали о том, как бы продать дело и инструмент и уехать вместе с семьей куда-нибудь на время сбора дани. Землепашцы скептически рассматривали всходы. Скотоводы читали коровам и свиньям красноречивые лекции о пользе послушания. Дьяконы поражались невежеству и тупости паствы. А тиуны разбирали многочисленные жалобы истцов, взывавших к немедленному установлению справедливости в свою пользу.
В Ладейном Конце жители целого квартала устроили облаву на известного вора по имени Дуб. У Дуба были друзья, совершавшие вместе с ним налеты и пировавшие после налетов на окраине, в количестве пяти человек. Также у Дуба была подружка по имени Пташка, которую повязали вместе с Дубом.