Добронега - Страница 150

• Предыдущая
• 150 / 174
• Следующая

Придя домой, Гостемил обнаружил, что Годрик собирает какие-то свои вещи в походный мешок.

– Ты чего это, Геракл?

– Хозяин мой вернулся, – сообщил Годрик. – В детинце будем жить.

– То, что он вернулся – прекрасно, но где мой обед?

– Повар куда-то сбежал. Я его выдрал, как ты велел, а ему не понравилось.

– Следовало нанять другого. Не могу же я все время по крогам ходить. Домашняя пища здоровее.

– Это как тебе угодно.

Гостемил настроился было немного поворчать, но неожиданная мысль осенила его.

– Позволь! Дир вернулся?

– Да.

– В детинце жить?

– Да.

– Значит, он состоит в охране или в дружине или в чем-то там таком?

– Да. Кошелька придержатель в большой милости у нового князя.

– Значит, надо пойти к Диру! Он может попросить помощи у князя. Или просто поможет мне сам.

– Нет.

– Зачем же нет?

– Он отбыл по особо важному поручению.

– Куда?

– Неизвестно. Это тайна.

– Когда будет обратно?

– Через неделю. Так он мне сказал.

Гостемил подумал, не дать ли Годрику по уху, но решил, что сейчас не до этого. Он все-таки поел – хлеба и сыра, и запил вином, поскольку в глубине души был человек практический и знал, что действия, предпринимаемые на голодный желудок, страдают невразумительностью и излишним экстремизмом. Свой походный мешок он собрал сам, скинул в него все деньги, которые получил от Александра, все свои планируемые шесть месяцев безбедного существования, и которые могли теперь понадобится, все без остатка, для подкупа и получения необходимой информации, натянул новые сапоги, опоясался свердом, и был совсем уже готов к выступлению, когда в дом постучались.

– Геракл! – позвал Гостемил.

– Некогда мне! – отозвался Годрик откуда-то из глубин дома.

– Сволочь, mangy cur, – пробормотал Гостемил, шагая к входной двери.

На пороге стояла Эржбета в мужском костюме.

– Чем обязан? – хмуро спросил Гостемил.

– Свободой и жизнью, – просто ответила она. – Пройдем в гридницу, мне нужно кое-что тебе показать.

– Мне некогда.

– Уверяю тебя, не пожалеешь.

– Нельзя ли потом?

– Никак нельзя. Ты поймешь, что нельзя. Пойдем.

В гриднице Эржбета вытащила из мешка хартию и разложила на столе. Это была карта какой-то местности, не очень искусно составленная.

– Ну? – спросил Гостемил.

– Вот здесь, – сказала Эржбета, указывая красивым длинным пальцем на какое-то место на карте, – содержится под стражей Хелье.

Гостемил внимательно посмотрел на нее.

– Позволь, позволь, – сказал он. – Как это я раньше не сообразил. Ты – приближенная Марии?

– Да.

– Тебя зовут Эржбета?

– Да.

– Мне про тебя рассказывали.

– Что именно?

– Разное. Мельком. Ну да ладно. Почему я должен тебе верить?

– А у тебя выхода нет. Ты будешь расспрашивать, подкупать, угрожать, и провозишься две недели. А время ограничено.

Ловушка, подумал Гостемил. Или нет?

– Хорошо, – сказал он. – Где это все? – он кивком указал на карту.

– Пятнадцать аржей на запад. Вот здесь, видишь, две реки, Буча и Ирпень. В этом вот месте Ирпень можно перейти вброд, там воды по колено. Темница надземная, охраняется дюжиной ратников. Раньше это был перевалочный пункт с подставой.

– Неустрашимые? – спросил Гостемил, морщась.

– Да.

Некоторое время Гостемил напряженно думал.

– А тебе-то что до всего этого? – спросил он.

Она улыбнулась зловещей улыбкой. Захотелось ее задушить.

– Хелье спас мне жизнь, – сказала она.

– O mamma mia, – пробормотал Гостемил. – Неоценимый человек. Такое впечатление, что если бы он не приехал на Русь из Сигтуны, половины населения Руси не было бы в живых.

– Я не шучу.

– Я тоже не шучу. Ты поедешь со мной.

– Нет.

– Поедешь.

– Это ты поедешь со мной. И, кстати говоря, у тебя есть еще время и возможность отказаться.

– Ты почти с меня ростом, – сказал он, недружелюбно на нее глядя. – А я не из мелких. Высокие женщины бывают порой так нелепы в своих побуждениях. Геракл! Геракл, сейчас же иди сюда, скотина бриттская!

Раздались шаги, Годрик вошел в гридницу. Увидев Эржбету, он поклонился и помрачнел.

– Ты сменил имя, Годрик? – спросила Эржбета.

– Я был несправедливо передан во временное пользование этому господину, – сообщил Годрик. – Кошелька придержатель временно не нуждался в моих услугах, но теперь нуждается в них сызнова.

– Ты ее знаешь? – удивился Гостемил.

– Знаю, господин.

– Ей можно доверять?

– Ежели с утра, то не очень, особенно пока она не поссала. Она, как поссыт, за корму арсель выставив и за снасти держась, так сразу добреет, – доверительно сообщил Годрик.

Гостемил захохотал и был вынужден сесть на стул.

– Крыса ты холопская, – сказала Эржбета.

– Мы с ней едем выручать Хелье, – объяснил Гостемил, переставая смеяться. – Не хочешь ли с нами проехаться?

– Нет, не могу.

– А если я тебе приказываю?

– Одолженный холоп, – наставительно сказал Годрик, – не есть холоп совершенный. Он имеет право отказать.

– А если я тебя выпорю?

– Не выпорешь.

Гостемил пожал плечами.

– Что ж, – сказал он Эржбете. – Поедем.

У Эржбеты оказалась своя лошадь. Сама Эржбета, как выяснилось, была прекрасной наездницей. Наверное, ездить верхом женщинам вредно. Впрочем, мужчинам тоже вредно, и делать это надо только в самых крайних случаях. Так думал Гостемил, следуя за Эржбетой сперва на север, а затем на северо-запад, через Липецкие Ворота, в рощи и степь. Солнце зашло, луна неплохо освещала хувудваг. К седлу Эржбеты пристегнут был колчан стрел и небольшой охотничий лук, а за гашником у нее висел теперь топор. На выходе из дома Гостемил хотел прихватить второй сверд – для Хелье – но Эржбета посоветовала ему не отягощать себя. Сверд, объяснила она, нужно будет отобрать у одного из стражей. Были и еще инструкции, не менее утомительные, но Гостемил не очень слушал. Западня или нет, думал он. И решил, что нет. Если бы меня хотели убить или схватить, а хоть бы и поместить в темницу по соседству с Хелье, все это можно было бы произвести более простым способом.

• Предыдущая
• 150 / 174
• Следующая