Добронега - Страница 51

Матильда, отбежавшая было на несколько шагов, вернулась и оказалась вовсе не Матильдой, да и спутник ее был вовсе не грек, а может и грек, но другой совсем, не Александр.

Убедившись, что оглушенный не расположен в данный момент приходить в себя, а раненные, поддерживая друг друга, удаляются так поспешно, как только можно в их состоянии, Хелье вложил сверд в ножны и присел на корточки рядом с другим совсеом греком.

Наличествовали пульс и дыхание.

– Он ранен? – услышал он над собою женский голос.

– Оглушен, – рапортовал Хелье. – Надо бы постучаться в дом какой-нибудь и спросить воды.

– Шутишь? Кто же в это время откроет!

Женщина присела на корточки рядом.

– Тогда надо его отнести к реке, – сказал Хелье.

– А у тебя нет воды с собой?

– Нет, – признался Хелье. – Обычно я качу перед собой бочонок, но сегодня очень торопился и забыл бочонок дома.

– Надо бы пойти за слугами, – предположила женщина. – Нас ждет повозка в двух кварталах отсюда. Вот только не хочется оставлять его здесь, одного.

Хелье покривился.

– Ладно, – сказал он. – Помоги мне взвалить его на плечи, что ли. Иначе все пойдет прахом.

Взвалить на плечи удалось с третьей попытки. Грек оказался не очень плотным, но, хорла, длинным и неудобным. Женщина пыталась помогать, но излишне суетилась, стараясь, как большинство женщин, делать больше, чем ее просили, и поэтому только мешая. Хелье велел ей нести сверд, который нападавшие не позволили оглушенному вынуть из ножен.

Повозка оказалась не в двух, но в пяти кварталах от места нападения. При этом женщина путалась в направлениях и под ногами, и Хелье с его ношей, становящейся с каждым шагом все тяжелее и неудобнее, приходилось самому вычислять, что к чему, где могли оставить повозку, и так далее.

Двое слуг, завидев Хелье с ношей и женщину, кинулись помогать. Оглушенного положили в повозку. Тут же нашлась вода. Он быстро пришел в себя и сел, озираясь.

– Где? – спросил он.

– Все хорошо, – сказала женщина. – Мы едем.

– Нас, вроде бы, грабить собирались. Какие-то степняки.

– Да. И ограбили бы, но вот этот молодой человек вмешался.

– Мне не дали достать сверд. Тебе сразу приставили нож.

– Да. Но вот этот молодой человек…

– Вот этот?

– Да.

Оглушенный мутно оглядел Хелье.

– Благодарю тебя, добрый человек, – сказал он мрачно. – Тебе причитается какое-то вознаграждение. Игельд, дай ему две сапы.

– Ты в своем уме! – возмутилась женщина. – Прошу прощения, – обратилась она к Хелье. – Мой спутник все еще не в себе. Меня зовут Мария, а это Васс. А твое имя?

– Хелье.

– Ты поедешь с нами, Хелье, – сообщила Мария безапелляционным тоном. – Мы направляемся в Вышгород. У нас очень весело. Я хочу отблагодарить тебя за храбрость. Ты благородного роду, конечно же, да?

– Весьма, – согласился Хелье.

– Ну вот и хорошо. Хоть и не люблю я родовых предрассудков.

– Позволь мне, Мария, сказать тебе несколько слов наедине, – попросил Васс, выбираясь из повозки и держась за голову. – Отойдем. Прости, Хелье, это необходимо.

Хелье кивнул.

– Что за дурное легкомыслие! – сказал Васс сердито, держась за голову. – Зачем ты его пригласила?

– Если б не он, лежать бы тебе сейчас с распоротым брюхом, – парировала Мария. – Велеть человеку убираться после того, как он спас мне жизнь, было бы еще легкомысленнее. Я не до такой степени испорчена. Деньги ты ему предложил, будто он укуп какой-то.

– Да? А ты уверена, что он появился там случайно? – враждебно спросил Васс, держась за голову.

– Да, уверена. А тебя, конечно же, обуревают сомнения?

– Представь себе. Обуревают.

– Так-таки обуревают?

– Именно.

– Ну хорошо. Перестань держаться за голову.

– Если я перестану, она отвалится.

– Что ты такое заподозрил? Говори.

Васс помычал, размышляя и держась за голову.

– Его вполне могли подослать. И даже нападение могло быть инсценировано. Может, это и есть их цель – чтобы ты его пригласила к себе.

– Нельзя быть таким подозрительным, Васс. Это может привести к комическим результатам, – объяснила Мария, улыбаясь.

– Как знаешь. Я против того, чтобы брать… хорла, как болит-то… брать юношу в Вышгород. Если тебе совершенно необходимо его отблагодарить, найди ему какую-нибудь службу при князе.

– Котором князе?

– Любом, – сказал Васс, держась за голову.

Он сразу понял, что ляпнул лишнее. Мария хорошо понимала шутки, и даже иногда смеялась, и умела шутить сама, но только тогда, когда дело не касалось уже принятых ею решений. Мгновение назад она еще колебалась, доводы Васса казались ей убедительными, подозрения оправданными. Теперь же она пригласила бы Хелье поехать с ними в Вышгород даже если бы он сам сказал, что подослан лично Базилем Вторым. Или Ярославом, то есть Житником. Оставалось смириться с мыслью, что какое-то время придется терпеть присутствие этого … возможно, спьена.

Пока они разговаривали, что-то произошло между слугами и предполагаемым спьеном. Приблизившись, Васс и Мария увидели, что рубаха одного из слуг распорота сверху до низу, а второй слуга отошел от повозки на десять шагов и готов бежать очень быстро.

– Изволь, матушка-добродетельница, видишь… – запричитал слуга.

– Молчи, – велела Мария и, обратясь к Хелье, спросила: – Ты зачем моих слуг обижаешь?

– Не обижаю, – возразил Хелье, – а учу правильному поведению в присутствии людей порядочных.

– А оно у них неправильное?

– Вопиюще.

А он не простой, подумала Мария, вглядываясь в это странное, еще детское, лицо с глазами вполне взрослыми и скулами высокими.