Добронега - Страница 35


К оглавлению

35

Голос командной женщины звучал снизу – слишком тихо и вкрадчиво, чтобы можно было разобрать отдельные слова. Затем Евлампия вскрикнула. И еще раз вскрикнула.

– Ну? – спросила командирша, повышая голос.

– Нет! Нет! – закричала Евлампия.

Можно было попробовать убедить себя, что все эти новгородские дела с ловлей варангов его не касаются, что он находится во враждебном городе, и, в конце концов, если несколько новгородцев решили замучить свою землячку, при чем тут житель Хардангер-Фьорда, сигтунец наездами, смоленских кровей? Но Хелье и без того чувствовал себя свиньей. Да и дрожал от страха, к тому же, а от страха дрожат, когда бездействуют. Поэтому он нарочито шумно повернулся и полез по продольной балке вверх. Внизу, под соломенной крышей, этот маневр услышали и оценили. Там все стихло, и через мгновение копье вышло вертикально сквозь крышу в каких-то дюймах от бока Хелье. Перебирая руками и ногами, он добрался до верхнего поперечника и перекатился на другую сторону. Справа был задний двор, слева крог с лоскутно-черепичной, а не соломенной, крышей, а за забором, на улице, стояли трое, и они его заметили.

Снова забравшись на поперечник, Хелье побежал по нему, балансируя, и прыгнул на черепицу, слегка подвернув ногу. Перебежав на противоположную сторону крыши крога, он соскочил в примыкающий к стене соседний двор и кинулся к открытой калитке, за которой сидела на лавице пожилая пара – очевидно, хозяева, соседи Евлампии.

– Швед убегает! – закричали спохватившиеся трое.

– Ловите его, ловите! – закричал пожилой хозяин дома. – Мудрено ли! Видано ли это! Житья от этих шведов нет никакого! Всех девок перепортили! – Он понизил голос, заговорщически обращаясь к супруге: – Молодые ребята, проворные, сейчас они его схватят, клеща этого.

– Поделом, – откликнулась супруга возмущенным контральто. – Нет, ну какой гад, а! Еще убегает!

Бежать босиком было очень неудобно. Хувудваг был неровный, бугристый, да и подвернутая щиколотка давала себя знать. При этом евлампиева рубаха, слишком короткая для Хелье, то и дело вздымалась до пояса, и было неудобно перед преследователями. Ему повезло – ни у одного из троих преследователей не оказалось стрел. Лук был. Один.

Вскоре Хелье сообразил, что вообще бежит не туда, куда надо. Бежать стоило к торгу. Люди, склонные к темным делам – а избиение наемников по одиночке, хоть и поддерживаемое мирным населением, несомненно было делом темным – не любят совершать эти дела открыто, в людных местах. А Хелье бежал в противоположную сторону, прочь от Новгорода.

Преследователи не отставали. Вооружены они были тяжелыми топорами.

Неширокий хувудваг уходил в сторону от реки, поднимаясь по склону. Впереди и слева, внизу, виднелся нестройный ряд рыбацких хибарок. На воде покачивались ладьи. Хелье сжал зубы и прыгнул с хувудвага вниз, на поросший колючей травой и покрытый еловыми иглами склон. Он упал, но тут же поднялся и понесся, скользя, прыгая, и балансируя, вниз по склону.

Преследователи оценили маневр и тоже переместились на склон, мешая друг другу. Расстояние между ними и Хелье увеличилось.

Всего хибарок было шесть. Хелье ринулся к пятой, предпоследней, и стукнул в дверь кулаком. Оказалось не заперто. Он ворвался внутрь. Помещение разделялось на две части несерьезной перегородкой. Рыбак жил в правой части. В левой наличествовал сундук в одном углу и копна сена в другом. На сундуке спала, ругаясь во сне последними словами, Светланка. На сене располагались Дир и массивная молодая женщина, возможно это и была его жена. В четвертом углу дремал, присев к стене, какой-то сморчок.

– Сверд! – крикнул Хелье. – Мне нужен сверд! И сапоги, – добавил он, посмотрев на свои расцарапанные грязные ноги. – Быстрее, Дир! За мной погоня.

Дир, несмотря на медлительность в формировании мысли, отлично понял ситуацию. В один миг он был на ногах, со свердом в руке.

– Сколько их? – спросил он сипло, голосом только что проснувшегося человека.

– Трое. Не в них дело!

– А в чем?

– Евлампиев Крог! Там человек десять. Евлампия в опасности.

– Ага, – сообразил Дир. – Эта… Смахни Светланку с сундука. Выбери себе сапоги по размеру, и порты, и сверд по руке, там их четыре. А я пока займусь погоней. Трое, говоришь?

– Да.

– Не церемонься со Светланкой.

Видя Хелье в нерешительности, Дир шагнул к сундуку сам и действительно смел с него мрачно смотрящую на происходящее Светланку. Она выругалась длинно и замысловато. Дир поднял крышку. В этот момент в сенях застучали подошвы сапог.

– Эгей, добры молодцы, – обратился Дир к вбегающим. – В гости ходят, когда зовут.

– Ты нам не нужен, – заверил его один из преследователей. – Нам нужен вот этот, который без портков.

– Я не о нужности говорю, – ответил Дир наставительно, – а о вежливости. Бросайте топоры, люди добрые.

– Нам нужен он! – злобно выкрикнул преследователь.

– Мне тоже, – ответил Дир. – Бросайте топоры, а то ведь, заметь, плохо вам будет.

В сундуке действительно лежали четыре клинка, в специальном отсеке. Хелье взял один, наугад, и вытащил из ножен.

– Оденься сперва, – заметил Дир. – И женскую рубаху сними. Так вы бросите топоры или нет, хорла? – спросил он, слегка повышая голос, и, не давая преследователям времени ответить, пожал плечами и двинулся на них. Один из преследователей замахнулся топором, но тут сморчок, еще минуту назад недвижно сидевший в углу, схватил его сзади за руку и сбил с ног неожиданно сильным ударом в затылок.

– Годрик, не вмешивайся, – велел Дир недовольно. – Холопья обнаглели, – пожаловался он одновременно облачающемуся в порты Хелье и двум оставшимся стоять преследователям. – Суются без спросу, действуют без приказа.

35